Борис Владимирский

ВОЛОШИНИТ

В литературном наследии Осипа Мандельштама (архив "Литературной газеты") было опубликовано неизвестное стихотворение, ранее нигде не печатавшееся. Публикаторы относят его к 30-м годам прошлого столетия. Вот оно.

Исполню дымчатый обряд:
В опале предо мной лежат
Морского лета земляники -
Двуискренние сердолики
И муравьиный брат - агат,
Но мне милей простой солдат
Морской пучины - серый, дикий,
Которому никто не рад.

Такое стихотворение…Я обиделся - за "двуискренность" сердолика и за муравьиную незаметность агата. Относительно опала определиться не удалось - так и не понял, что имел в виду поэт, - минеральный вид или состояние отторженности, отвергнутости…

Странно и непонятно, как поэт, прошедший через дом Волошина, место, бывшее в начале ХХ-го века Меккой эстетического и, в частности, минералогического, восприятия мира, мог так небрежно отозваться о камнях. Причем именно о тех, которые посетители и жильцы Дома истово искали, бережно хранили и восторженно описывали в стихах, прозе и даже частной переписке.

Минералогическое изобилие Кара Дага ( вулканического массива, у подножия которого и находится легендарный Дом ), потрясающие, буквально космические пейзажи окрестностей, сложность и непредсказуемость поиска камней - все это формирует в человеке восторженное, нежное, иногда умилительное отношение к находке. Не следует, однако, думать что первооткрывателем минерального богатства Кара Дага был Максимилиан Волошин. Он (либо кто- то из его гостей) лишь создали новый камнеопределяющий термин - " ферлямпикс" или "фернампикс" Это общее название пестрых карадагских окатышей. В научной литературе термин хождения не имеет. Ювелирный и, так сказать, промышленный интерес к Черной горе ( так с татарского переводится Кара Даг ) был проявлен Петергофской гранильной фабрикой еще в 1884 году. Камнерезы и ювелиры переработали около 15 пудов цветных халцедонов. Кроме большого количества брошей, булавок, запонок, бус, реализованных через ювелирные фирмы Москвы и Санкт Петербурга, были также изготовлены две халцедоновые столешницы. Но истинный бум моды на Кара Дагские ферлямпиксы относится к началу 20 века. Этому способствовало становление на берегах Понта Эвксинского некоего нового российского Барбизона. Речь идет о поселке Коктебель, расположившегося на склоне Святой горы. Какие люди выбирали эти благословенные берега для творчества, отдохновения и любви… Какие имена!.. Алексей Толстой, Эренбург, Ходасевич, Мандельштам, Городецкий, Гумилев, Парнок, Богаевский, Николаева, Адалис, Чуковский, Замятин, Габричевский, Лебедев, Саркизов-Серазини, Цветаева, Остроумова, Шенгели…Этот список можно бесконечно продолжать, однако наша тема - камни и отношение к ним…

В 1910 году в Стране синих гор появилась камнерезная мастерская. Заведовал ею чех Яромир Тиханек. Обычно в заведениях подобного рода клиентам предлагают ювелирные украшения ( чаще всего в комплекте, - серьги, колечко, брошь) без привязки к камням местного происхождения, - просто красивые и профессионально исполненные. Хитроумный Тиханек пошел другим путем. Он отлично понимал, что поэтическая, романтическая ценность находок посетителей неизмеримо выше их коммерческой стоимости. Поэтому клиентам предлагались следующие услуги. Во-первых, счастливому обладателю ферлямпикса четко диагностировали найденное сокровище ( агат, халцедон, сердолик, сардоникс и т.д. ), затем Тиханек рассказывал слушателю, какими свойствами, с точки зрения всяческих "Магий", "Лапидарий" и " "Алхимических рецептов" обладает данный ферлямпикс. Далее оставалось лишь выяснить, на что именно собирается посетитель употребить свою находку. Просто почистить, отшлифовать и отполировать, или изготовить ювелирное украшение ( что, кстати, случалось чрезвычайно редко. Например, Марина Цветаева в первый же день пребывания в Коктебеле нашла прекрасный сердолик. Но она хранила его, как талисман, а носить продолжала привычный бирюзовый браслет. ) Чаще всего Тиханека просили сделать срез ферлямпиксового образца, - просто так, для памяти и вечной душевной улыбчивости. Так говаривал Корней Чуковский, неутомимый ходок и охотник за Кара Дагскими раритетами. В историю Черной горы Корней Иванович, будущий любимец детворы, вошел именно как словесник. С его легкой руки, крутонаклонная долина, подымающаяся от моря, от Стрижевой скалы до Берегового хребта, стала называться Бухта - Барахта.

Вернемся, однако, к стихотворению Мандельштама. Совершенно очевидно, что минералогически в обидных метафорах в свой адрес, камень неповинен…

Дело, вероятно, в том, что автор (Осип Эмильевич ) хотел таким, специфически-поэтическим образом досадить кому-то конкретно. Долго искать этого "кого-то" не пришлось. Весь русский поэтический бомонд, кто с удовольствием, кто с досадой, судачил о жестокой ссоре между Мандельштамом и Волошиным. Можно предположить, - это эстета Волошина пытался уколоть разозленный Манедельштам. Вспомним декларативное признание Макса:

Я поклоняюсь вам, кристаллы,
Морские звезды и цветы,
Растенья, раковины, скалы
( Окаменелые мечты
Безмолвно грезящей природы )…

Романтичный Волошин этим стихотворением просто таки подставился…Ну а Мандельштам, конечно, и … отреагировал.

Вернемся, однако, к каменной проблематике.

Дело в том, что спустя много лет после описываемых событий, Осип Эмильевич Мандельштам создал свое гениальное - " Разговор о Данте". Жанр этого шедевра обозначен в названии - " разговор", точнее монолог. Потрясающий монолог изумленного Мандельштама о великолепном Данте Алигьери. Мандельштам настолько поражен совершенством " Божественной комедии", что не только пытается "поверить алгеброй гармонию", но изобретает ( создает!) методы анализа светом, цветом, звуком, музыкой, оптикой, стереометрией и даже кристаллографией!:

" Поэзия, завидуй кристаллографии, кусай ногти в гневе и бессилии! Ведь признано же, что математические комбинации, необходимые для кристаллообразования, невыводимы из пространства трех измерений. Тебе же отказывают в элементарном уважении, которым пользуется любой кусок горного хрусталя."

Какой изумительно дилетантский, но поэтичный, пафос!!! Как раз тот случай, когда отсутствие знаний прекрасно заменяется рефлексией, восторженной паранормальной истерией, всплеском судорог подсознательного… И все-же, все-же - это ПОЭЗИЯ!..

И еще раз о мандельштмовом восприятии " Divina Commedia":

" Вернемся еще раз к вопросу о дантовском колорите.

Внутренность горного камня, запрятанное в нем алладиново пространство, фонарность, ламповость, люстровая подвесочность заложенных в нем рыбьих комнат - наилучший из ключей к уразумению колорита " Комедии".

Попробую прокомментировать кое-что из Мандельштамовой "минералогии".

Итак. Минералогическая коллекция, - это, по определению, собрание НЕорганических веществ.

Поэтому, - не "органический комментарий к Данту", а "органичный." Разница очевидна…

Далее. Среди "камушков", с которыми так трогательно общался Осип Эмильевич, не могло быть гипсов и шпатов, - черноморский прилив просто измолотил бы их в пыль… Да и с кварцами дело крайне сомнительное, - карадагские образцы слишком мелкие ( несколько миллиметров ) и не очень чистые. Полагаю, Осип Эмильевич видел в доме Волошина хорошую щетку аметистов, но не обратил внимания, или, по поэтической расхлябанности, не заметил, что образец этот из месторождения Татар-Хабурга. А это далековато от моря…

Что же касается " дневника погоды", "миллионов лихолетий" и "сумрака будущих времен", - оставим это на поэтической совести "кристаллографического завистника".

А теперь, если Осип Эмильевич не лукавит, и ему действительно:

"… милей простой солдат
Морской пучины - серый, дикий,
Которому никто не рад.",

то тогда мы попытаемся определить имя этого солдата. Искать будем на Кара Даге, и, конечно же, у подножья скал и отвесов, в камнях прибоя.

Перекрестное направления поиска - каменные коллекции завсегдатаев Коктебеля - поэтов, писателей, драматургов. У всех, чьи коллекции оказались доступны для квалифицированного осмотра, среди великолепного пестроцветья кремнеземов находились и "серые, дикие" мандельштамовские "солдаты". Причем, вся эта рать - карадагского происхождения.

Перечислю владельцев коллекций, представленных для ознакомления. Платон Воронько, Вера Енина, Анатолий Димаров, Василий Аксенов, Бэлла Ахмадуллина, Давид Самойлов, Константин Паустовский, Всеволод Иванов, Александр Городницкий, Мариэтта Шагинян, Вадим Шефнер, Новелла Матвеева, Олег Куваев, Владимир Каденко, Альберт Мифтахутдинов.

Каждому, чью коллекцию мне довелось посмотреть я задавал вопрос: "Откуда? Как называется?". Все без колебаний назвали Кара Даг, но только трое знали имя минерала. Ещё бы, - ведь они, по основной профессии - геологи…

Итак, камень идентифицирован. Называется он трасс. Открываем "Горную энциклопедию" - "Трасс - устаревший термин, обозначавший тонкий вулканический туф, измененный и плотно сцементированный…" Не переживай, читатель. Во времена Волошина этот камень называли "пуццолан" - от названия города Поццуоли, в Италии, где его разрабатывали для добавок в цемент. Одну из бухт Кара Дага ( к востоку от скалы Иван Разбойник ) и по сию пору называют Пуццолановой. Сюда морские течения выбрасывали большое количество пуццолановых окатышей.

Я не зря упомянул о течениях. Основная масса обломочного трасса - пуццолана скатывалась на западный пляж Коктебельской бухты с отрогов Святой горы ( по легенде на вершине этой горы похоронен мусульманский святой, - отсюда и название ). Так вот отсюда прихотливые течения и разносили серо-зеленые камешки по всему прибрежью…

Увы! Все это уже в далеком прошлом… Дело в том, что море в этом районе агрессивно наступает на сушу, стремительно разрушая обжитое побережье. Для сохранения курортной инфраструктуры приходится создавать искусственные пляжи. В море высыпают десятки тысяч (!) кубометров щебня. Поэтому пляжи Коктебеля и Карадагских бухт, темнеют, мрачнеют, теряя свою пестроцветную неповторимость… Впрочем, человеку упорному, внимательному ( и везучему ), все же может улыбнуться удача. Если сильно хотеть, обязательно найдете свой сердолик, яшму, халцедон или пуццолан, - словом, ферлямпикс!

И еще несколько слов во славу карадагского "солдата". Трасс - редкий минеральный вид, но мне пришлось видеть итальянские, армянские, закарпатские, приморские и иные разновидности трасса.

Никакого сравнения! Пуццоланы Святой горы плотнее, технологичнее ( режутся, шлифуются, полируются ) и несравненно богаче и рисунком, и цветовой гаммой.

Как - то, мы с замечательным крымским геологом Володей Супрычевым пришли на могилу Макса Волошина. По обычаю, мы принесли сюда горстку серозеленых пуццоланов. Володя, перебирая камешки, сказал:" Вот, думаю отправить заявку в Комитет по названиям минералов. Грешно, чтобы такие красавцы носили невыразительное название "трасс". -" И что ты предлагаешь?" " - Да что?! Группу зеленоватых и голубоватых трассов объединить под общим названием - " черноморит " . Затем, несколько помолчав, он задумчиво произнес:-" Или " волошинит "? Как тебе?"…

Супрычев не успел подать заявку. Он скоропостижно скончался… Однако, термины "черноморит" и " волошинит", так же, как и волошинское "ферлямпикс" прочно прижились в среде почитателей Кара Дага и любителей российской словесности периода Серебряного века.

И вот теперь я думаю - какая фантасмагорическая гримаса Времени, - Осип Мандельштам сознательно отринул и сердолик, и агат, чтобы демонстративно выразить свое пристрастие к камню, который теперь носит имя его обидчика…

© B. Vladimirskii

back

top