Волошин М. Ювеналия.* Юношеский дневник. Стихотворения 1891-1902 годов / Сост., подгот. текстов и примеч. В. Купченко. - Феодосия; М.: Издат. дом "Коктебель", 2007. - 240 с.
Не для житейского волненья,
Не для корысти, не для битв,
Мы рождены для вдохновенья
Для звуков сладких и молитв.
А. С. Пушкин. "Поэт и толпа"
Эти пушкинские строки взял своим эпиграфом гимназист Макс Кириенко-Волошин, чтобы озаглавить одну из ранних тетрадей своих "избранных произведений". И вот теперь большинство стихотворений включенных в нее и другие юношеские рукописные сборники поэта, а также его дневниковые записи этого периода, собраны воедино и заключены в изящной книге. Составил ее Владимир Петрович Купченко. Это была одна из последних его работ, задержавшаяся в печати на четыре года…
В лапидарном по объему предисловии составителю удалось сделать мастерский обзор основных источников ранних волошинских текстов, охарактеризовать отношение к своим первым стихотворным опытам самого поэта и его ближайшего друга - Александры Михайловны Петровой, прикоснуться к загадке становления (и наставников!) Волошина на литературной ниве. При жизни Купченко часто пытались критиковать за чрезмерную фактографическую перегруженность его работ при минимуме аналитических положений. Предварение книги, для названия которого избрана строка поэта - "К прекрасному душа стремится…", яркое подтверждение не только совершенства Купченко в передаче объективных данных, но и виртуозности его собственных выводов. Владимиру Петровичу удалось проследить влияние образов и аллегорий юношеских стихов Волошина на все его дальнейшее поэтическое творчество, определить грань окончания "ученичества" и начала взрослой сознательной работы над словом. Среди программных строк ученого следует выделить такие, которые концептуально характеризуют первые шаги в литературе его героя: "Конечно, в его юношеских произведениях много наивного, а с формальной стороны - несовершенного. Но от года к году его мысль становится глубже, а форма совершеннее. Усложняется ритмика, разнообразятся размеры, богаче становится словарь. Вместо книжных и банальных "видов" идеализированного "Юга" он постепенно переходит ко всё более точным, зарисованным с натуры пейзажам конкретных гор и моря ("Зима", "Сурп-Хач")" .
Выигрышным для книги является предварение собрания юношеских стихов дневниками тех же лет. Для многих памятны слова из автобиографии Волошина о гимназических штудиях: "Это самые темные и стесненные годы жизни, исполненные тоски и бессильного протеста против неудобоворимых и ненужных знаний" . В. П. Купченко осторожно предполагает, что первые дневники поэта едва ли подтверждают это: в них живая мысль пытливого подростка, его стремление к самопознанию и саморазвитию, активный интерес к литературе и искусству, расположенность к людям и природе. С этим можно согласиться вполне. И более того, теперь, после первой полной публикации этих дневников, нужно смело ставить под сомнение ретроспективные слова из автобиографии 1925 года, приведенные выше. Из записок явствует, что жизнь Волошина-гимназиста была чрезвычайно разнообразной и даже пестрой (особенно в провинциальной Феодосии!). А ведь изначально казалось несправедливым, что к гимназии, которой поэт был, несомненно, обязан знанием классических языков, основ русской словесности (благодаря прекрасному педагогу Юрию Галабутскому, к которому Волошин трепетно относился на протяжении всей жизни), он был столь несправедлив. Удивительно, что не стало укором для поэта и то, что первое его стихотворение было напечатано именно в сборнике, изданном Феодосийской гимназией…
Свой первый дневник Волошин начинает вести 24 февраля 1891 года, тринадцати лет. Очевидным кажется то, что записи тех лет сделаны по настоянию взрослых. Мальчик пишет без инициативы по две-три строки в день. Среди простых, но трогательных детских заметок, как например: "…не хочется идти в гимназию! Холодно, темно. А надо, уже пора. Когда-то Рождество наступит!" (4 ноября 1891 г.), можно выделить и круг чтения юноши, и сферу его общения. День за днем записи становятся все более пространными и насыщенными не только фактами, но и переживаниями. Незатейливый детский ежедневник становится настоящим дневником. И апофеоз всего - новость о планируемом переезде в Крым!
17 марта 1893 г.: "Сегодня великий день. Сегодня реши<лось>, что мы едем в Крым, в Феодосию и будем там жить. Едем навсегда! Как страшно звучит это навсегда. Теперь прощай всё, что было раньше - вся прошлая жизнь. Теперь начнется всё новое. Новое место, новые люди, всё новое. Прощай, Москва! Теперь на юг! На этот светлый, вечно юный, вечно цветущий, прекрасный, чудесный юг!"
Феодосийские дневники Волошина не менее интересны. Вместе с описанием жизни провинциального приморского города (вечера в домах местных интеллектуалов, будни и праздники Феодосийской гимназии и ее питомцев, встречи с престарелым Айвазовским) Волошин не забывает о том, что дневник - это не просто частный документ, но еще и возможность совершенствования в работе над словом. Вот несколько строк, записанных незадолго до окончания гимназии: "Какая ночь! Я только что стоял на балконе. Свежий морской ветерок, густая лунная тень от дома на тротуаре, белесоватые полутона деревьев, перспектива улицы, сливающаяся вдали в одно неясное пятно, легкий силуэт судна у берега и тихие звуки засыпающего города… Какое-то странное полугрустное, полумечтательное и очень хорошее настроение. Все чувства и мысли приобретают особенную мягкость и гармоничность, тоже переходят в полутона. Стремление к чему-то хорошему, мечты о прошлом и о будущем, легкий трепет шевельнувшегося ветра и беспричинные слезы, почему-то подступающие к глазам…" (29 апреля 1897 г.) Нельзя не отметить тонкости этих сентиментальных строк, написанных в последние гимназические годы.
В сентябре-октябре 1897 года уже в Москве, будучи студентом университета, Волошин делает две последние записи. Дневник обрывается и вместе с ним словно заканчивается безмятежная юность…
Раздел второй, где публикуется большинство юношеских стихотворений Волошина, за четыре года, которые книга ожидала своего часа в издательстве, успел утратить "пальму первенства": этот же корпус текстов в 2004 году вошел во 2-й том собрания сочинений Максимилиана Волошина .
Вместе с тем сам факт собрания воедино дневников и стихотворений раннего периода в одной книге, безусловно, ставит это издание в череду не рядовых событий в развитии волошиноведения в 2007 юбилейном году. Видится, что анализу волошинских текстов, включенных в эту книгу, может быть посвящена и магистерская работа, и кандидатская диссертация. И это прекрасное подтверждение идеи Владимира Купченко, что жизнь и творчество Волошина настолько многогранны, что их изучению может посвятить себя каждый, кто имеет на то желание и специальную подготовку.
3 октября 1894 года Волошин записал несколько строк в альбом феодосийской гимназистки Е. К. Папахристо:
Когда среди речей веселых,
В тиши ночей, при блеске дня,
Или под гнетом дум тяжелых
Вы, может, вспомните меня,
Прочтете эти строки снова -
Они напомнят вам тогда
Те годы счастия святого,
Когда цвела кругом весна,
Когда еще мы юны были,
Под обаяньем красоты
Мы жили, верили, любили
И свято верили в мечты.
Думал ли тогда начинающий поэт, что, перечитывая эти строки через десятки лет, его будет вспоминать не только безвестная гимназистка, но и тысячи его почитателей. Наверное, нет. Ведь в те годы "счастия святого" он мог позволить себе роскошь больше размышлять о настоящем и жить им, а еще воплощать его образы в своих трогательных стихах.
Е.Жарков
* - Правильно - Ювенилия (Juvenilia) (ред.)
Примечания:
© E. Zharkov
|
TSQ 34
Toronto Slavic Annual 2003
Arkadii Shteinvberg. The second way
Roman Timenchik. Anna Akhmatova in 60s
Le Studio Franco-Russe
back
